Исповедь Профессора

(история, записанная в вагоне № 9, скорого поезда Владивосток - Москва).
- Как хотите, друзья мои, а любой из нас (не обижайтесь!), в той или иной степени извращенец! - проговорил задумчиво "Лысый" - крупный мужчина могучего телосложения с абсолютно безволосой головой и пышными с проседью усами.
Держа в крупных ладонях пустой стакан, кажущийся в них стопкой, он, выслушав вместе со всеми байку "Шныря", рассмеялся грустно и теперь, покачивая своей блестящей головой в такт движению поезда. Его негромкое замечание услышали все. Смех, как-то сразу стих, и присутствующие обернулись к "Лысому". "Карась" с серьезной физиономией, спросил, озабоченно почёсывая затылок.
- О чем это ты? Ты, что и вправду считаешь всех извращенцами или так, для красного словца брякнул, а, "профессор"? Ты меня извини, конечно, но, только зачем же так обзывать всех? Ты, может и шибко ученый для нашей простой компании, но и мы "не только лыком шиты"! Я, например, ни себя, ни "Шныря", который козу отодрал, извращенцами не считаю. А, братва? - обернулся он к своей артели.
- Да это, как считать, понимаешь, - примирительным тоном отозвался "Кузьмич", самый старший по возрасту в артели рыбаков.
С этой компанией простых, "как три рубля" мужиков, "Лысый" познакомился только потому, что, как всегда, пришлось "доставать" билет из Хабаровска до Москвы, вырывать с боем: грозить и унижаться; надуваться важно или униженно вручать кассирше шоколадку с ромом. Вот и попал он, как и хотел, в купейный вагон поезда Владивосток - Москва, где с ходу был наречен "Лысым" или "Профессором", пьяными в драбадан, веселыми рыбаками, возвращавшимися по домам после путины.
- Это, понимаешь, значит, - заплетающимся языком продолжал рассуждать Кузьмич, - ну, вроде и не ругательное это слово! У них, - он мотнул головой в сторону "Лысого", - у ученых, значит, это вовсе и не ругательство. Вот! - торжественно закончил он свое выступление, гордо оглядев притихшую бригаду мутным взглядом.
Он помолчал в наступившей тишине, задумчиво пожевал губами и поднял глаза на "Лысого".
- Верно, я говорю, а мил-человек? Али ошибаются? - Кузьмич снова оглядел компанию, добавляя, - может у человека, что случилось в жизни? А вы сразу обижаетесь. Вместо того, чтобы попросить рассказать толком: что и как? Слышь, "Профессор", не поведаешь ли нам свои соображения? А то уже надоело слушать байки "Шныря"! Только и слышишь: сунул, вынул, засадил, да отсосала!
- И, правда, "Профессор", расскажи и ты какую-нибудь историю, - похлопал попутчика по коленке громадный "Абрек" - "лицо кавказской национальности", неизвестно, каким образом попавший в артель рыбаков, - объяснишь заодно - почему всех человеков извращенцами считаешь.
Загалдели все разом, оживились. Кто в стаканы водку наливает, кто сигарету закуривает, а "Тюха" с "Матюхой" на верхних полках, так чуть не подрались, принявшись спорить о том, как воспринимать "Извращенца" к собственной персоне. "Профессор" пытался, было, ответить, но никто не слышал его в общем гвалте, пока "Карась" не рявкнул атаманским голосом: "Ша!".
- Слышь, братва, я думаю надо послушать умного человека! Когда ещё доведётся общаться с кандидатом наук вот так, запросто, вживую, так сказать?! Кому не интересно, попрошу на выход! Вагон-ресторан уже открылся! Да и поспать кому - места в других купе хватит. "Абрек", почему за порядком не следишь?
Все замолкли моментально, зная прекрасно характеры своего атамана и его "заместителя по политико-воспитательной работе". Раздались голоса: "Да мы, что? Да мы, ничего против того не имеем. Пусть говорит! Интересно даже".
- Ну, "Профессор"? Аудитория готова. Кафедру мы Вам соорудим моментально, - проговорил "Карась", укладывая на колени "Лысого" маленький чемоданчик и водружая сверху стакан водки и пластмассовую тарелочку с немудреной закусью, - начинайте!
- Да, что рассказывать-то? - растерянно пробормотал тот в ответ, снимая очки, протирая их и близоруко щурясь на собеседника.
- А, что хочешь! Что считаете интересным, маэстро. Ну, в первую очередь, конечно, о человеческой развращенности и извращенности! - Улыбаясь, ответил "Карась", который, очевидно, не всегда был простым рыбаком.
- Честное слово, я даже не знаю, - снова пробормотал "Лысый", надевая очки и потирая высокий лоб, - если только...
- Не журись, мил человек, - подбодрил его

Рейтинг: (+115 | -76)