снова и снова. Он выплеснулся еще раз и опять как будто не заметил этого. Тета сжала собой его чуть обмякший стержень, услышала, как ее снова уносят волны, и уже не стала сопротивляться. Она отдала себя рукам и члену Хозяина и даже не успевала понять, что он с ней делает. Она видела себя то завязанной в узел, то висящей на руках Хозяина, она уже не понимала где сейчас ее руки и ноги. Она только постоянно находила в себе горячий и жадный член. Он был то во рту, тогда она спешила работать языком, и сладковатый вкус спермы казался ей восхитительным. То он снова разрывал ее на части, и ей казалось, что вся она превращается в этот член. Потом она узнала член у себя в попке и даже страшная и непривычная боль не могла заглушить острейшей радости. Несколько раз она теряла сознание и приходила в себя от новых накатывающих волн. Тело было липким от спермы, член входил с мерзким хлюпающим звуком, Тета собирала вытекающую из нее жидкость и, не понимая зачем, размазывала по лицу. Не было уже мыслей и нечего было понимать. И не могло быть на свете такого. Сон это был, морок. Это морок то свивал ее тело в комок, то распластывал, прижимая, заставлял плакать, смеяться, о чем-то просить, чему-то верить. И он и она не знали, как выйти из этого безумия. А может и не хотели выходить, хотели так и остаться в женском и мужском запахе и влаге, в хлюпанье встречающихся желаний, в тяжелом дыхании и мгновенно проходящей слабости. Так и случилось, когда и у него и у нее одновременно кончились силы, и они то ли заснули, то ли впали в оцепенение. Хозяин так и не вышел из нее и только потом его член опал и выскользнул. Тета прижимала к своим губам пахнущую спермой руку Хозяина, и этот запах заставлял ее вздрагивать во сне, а он, притискиваясь к ней, все целовал и целовал ее затылок и шею высохшими тонким губами. ------------------------------------------------ Когда Тета проснулась, Хозяина не было рядом, и она сразу поняла, что его больше не будет. Хозяин ушел. Ушел так же, как ушла раньше рыжая дуреха Танька и как уходила сейчас серебряная, с алыми полосками от плети, Тета. Она не знала теперь своего имени, как и имени того, кто привел ее к этому рассвету. Она не видела своего наставника, но знала, что он где-то рядом и рядом его все понимающие глаза. Теперь в них не было тумана. Был вопрос без ответа. Она даже не удивилась, когда поняла, что может видеть его глаза и почти читать его мысли. Она видела, как ему плохо сейчас, как хочет он опять услышать ее запах, прикоснуться к ней губами, войти в нее, но невозможность этого она тоже видела. Она не жалела ни его ни себя. Уходить было некуда, но не уйти было нельзя. Все, что происходило с ней в этих стенах, закончилось. Когда-то много лет назад у рыжей дурехи хватило смелости войти сюда. Тогда она долго не решалась, но все же вошла. Теперь сомнений не было. Было знание об окончании этой школы. Когда Виктор вошел с плетью, она усмехнулась. Пороть ее было все равно, что пороть утреннюю росу. Да он и сам это прекрасно понимал и схватился за плеть просто как за спасательный круг. Он не знал, как поступать дальше. Он не мог ее оставить и не мог ее отпустить. Он проиграл вчера. Эта серебряная знала то, что знать не могла. Она пришла из долины, где и он сам мог быть только учеником. Она и вправду стала другой, слишком другой. И дело было не в его умениях. Он только сломал запертую дверь, но в эту дверь вошли совсем другие силы, и тягаться с ними не стоило. Вчера он еще мог быть с ней почти наравне, но завтра это уже не получится. С серебряной надо расставаться, пока она не поняла, кем стала. Расставаться немедленно. Хозяин собрал остатки воли. Голос должен оставаться прежним, лицо спокойным и ироничным, жесты: -Что ж, пришла пора расстаться, я доволен тобой. Собирайся. - (черт, нельзя так, она же все видит и понимает, но что же говорить) - Ты больше не Тета. Теперь ты сама выберешь себе имя, а Тета навсегда останется здесь. Не забывай о ней. Она много для тебя сделала. Ну и меня вспоминай, если захочешь. В словах Хозяина не было обычного превосходства. Были боль и смута. Даже хрипотца куда-то исчезла. Она встала. В ее глазах светилось спокойное понимание. Будто обычный взгляд Хозяина перешел теперь к ней. Была все та же комната, тот же ковер на полу, валялась в углу ненужная уже плеть. Но теперь это была обычная квартира в московской

Рейтинг: (+147 | -176)