огромные, до колен, зеленые спортивные трусы с белыми полосками по бокам. - Плавки - это же замечательно, - с едва заметной иронией восхитилась она. - Ты не хочешь их снять? - Нет, - твердо сказал Фили. - Ну ладно, - мягко согласилась она, как талантливый дрессировщик соглашается с рычанием тигра не желающим выполнять какое-то задание. - Залезай, - пригласила Николь и добавила иронически, в надежде, что он передумает: - В плавках. Он полез в ванну, сжав зубы, чтобы не выдать, что его трясет от возбуждения. Чуть не оступился на скользком дне бронзовой ванны. - Осторожней, - сказала она. - Осторожней! Фили вступил в пену у нее между ног. Николь уверенно подхватила его руками за талию и направила, так, чтобы он сел к ней спиной и прижался плотно к ее груди. - Я потру тебе спину, - сказала она. Экономка стала осторожно гладить его умелыми пальцами по спине, прокралась под мышкой на живот, провела по груди... Фили наслаждался. - Ну как, тебе нравится? Он повернул к ней голову. Она его поцеловала в щеку - осторожно, так как мать целует ребенка на ночь. На его лице было написано почти детско-безмятежное счастье. Она поцеловала его в волосы, в шею, снова в щеку. Он повернул голову и неумело вытянул к ней губы. Она чмокнула в них. Он отвернулся и прикрыл глаза от удовольствия. Она лаская наткнулась руками на трусы. - Ты уверен, что не хочешь их снять? - спросила она так, что невозможно было отказаться от выполнения ее просьбы. - Ну хорошо, - очень неохотно уступил Фили. Он ее все равно стеснялся. - С одним условием. - С каким? - стараясь неосторожным словом не спугнуть его, спросила Николь. - Мы погасим свет. Не услышав возражений он полез к выключателю. - Осторожней, - сказала она, поддерживая его руками. Он щелкнул тумблером, погас свет. - Осторожней, - повторила она. Он с плеском уселся на то же место и стал стаскивать в воде свои огромные трусы. - Тебе помочь? - Нет, нет... - испугался Фили. Он страстно желал ее, как желает мужчина женщину. Одна загвоздка: он еще не был мужчиной в полном смысле слова и понимал это. Он знал что станет таковым рано или поздно (и скорее рано, чем поздно), но и боялся этого момента и безумно хотел приблизить его одновременно. А еще он подумал как расскажет Шерману, о том, что мылся с ней голой в ванне - пусть лопнет от зависти! Она гладила его умелыми руками, плотно прижавшись к его спине восхитительно упругой грудью. Он сидел сладко закрыв глаза - хотя и с открытыми абсолютно ничего бы не увидел. Она добралась своими волнующими пальцами до его причинного места. Он сразу ахнул, вздрогнул, распахнул широко глаза, выгнулся дугой и выскочил из ванны, словно там сидела не обворожительная девушка, а зубастый аллигатор. - Наверное мне пора идти, - пытаясь в темноте нащупать брошенный халат и разбрасывая вокруг клочья пены, сказал Фили. - Фили, подожди секундочку, - воскликнула Николь. Он наконец нашел халат, в волнении влез него задом наперед обеими руками. Поняв ошибку, он поморщился и запахнул его на спине, придерживая сзади рукой. Николь, замотавшись в огромное махровое полотенце, догнала его в следующей, ярко освещенной комнате. - Подожди секундочку! - повторила она, схватив его за руку. - Что? - его всего трясло. Он сердился на нее, сердился на себя (другой на его месте не выскочил бы как последний трус и идиот, когда желанное яблоко само валилось в руки, да практически еще и умоляло слезно "Съешь меня!"), сердился на весь мир, устроенный столь дурацким образом. - Прости, - попросила она. Он молчал. - Ты простишь меня? - спросила она с мольбой в голосе, придерживая на груди мгновенно промокшее красное махровое полотенце, на волосах ее скопились маленькие жемчужные капельки воды, на груди и шее висели хлопья пены. - Хорошо, - ответил он, чтобы побыстрее прекратить начинающую тяготить его сцену и хотел уйти. Она вновь остановила его. - Докажи. - Как? - Ты сегодня согласен остаться на ночь в моей постели? - Нет, спасибо, - Фили решительно направился прочь, хотя понимал, что совершает сейчас непростительную глупость, за которую будет укорять себя уже, наверное, минут через пять, когда успокоится и начнет вспоминать все это (каждый жест ее, каждое сказанное ею слово) в тишине и уединении. - Фили! - Она двинулась следом, держа левой рукой

Рейтинг: (+326 | -272)