Николь... Ее больше нет. И что-то теперь будет с ним. Он все больше и больше запутывается в этой истории. Коготок увяз - всей птичке пропасть. По многочисленным детективам, которых у Фили был целый книжный шкаф, он знал, что шантажист очень редко отвязывается от своей жертвы. Но что ему оставалось делать? И как теперь жить? Может, открыться во всем отцу? Он умный и влиятельный, он поймет и поможет (с его-то связями!). Однако, к этому Фили всегда успеет прибегнуть. Как к последнему средству. А пока постарается разобраться сам. В холл вошел Лестер. Фили вопросительно посмотрел на него. - Ну как? - Все в порядке. - Лестер потер руки. - Денег нет. Вот записка, оставленная на том месте. Фили взял испачканный в траве листок бумаги. Тем же фломастером там было написано: "Ночью цветок посажу обратно. Можете не беспокоиться. Завтра не забудьте полить его водичкой". Фили аккуратно сложил листок и засунул его в нагрудный кармашек рубашки. - Ты ел чего-нибудь? - спросил Лестер. Фили отрицательно покачал головой. - Пошли тогда сэндвичей наделаем и кофе заварим, - предложил миролюбиво Лестер. Фили было все равно. Вдруг кто-то позвонил в дверь. Фили хотел пойти открыть, но Лестер остановило его. - Лучше будет, если открою я, - сказал шофер. - Мало ли что. Разумно. И вообще Фили никого не хочет видеть. - Меня ни для кого нет дома вообще, хорошо? - попросил он Лестера. Тот сделал успокаивающий жест: мол, будь спокоен. И направился к двери. Фили взбежал на лестницу. Это оказался соскучившийся по другу Шерман. Но Фили даже не знал как бы он сейчас разговаривал с милым толстым Шерманом. И был доволен, что Лестер наврал тому, будто Фили ушел с утра гулять куда-то. Позже он обязательно все Шерману объяснит. Позже, не сейчас... Как-то незаметно огромный цветущий сад погрузился в сумерки. Первые, самые яркие звезды отразились в спокойной равнодушной воде бассейна. Фили не мог думать ни о чем другом, кроме как о Николь. Он вспоминал ее слова, ее походку, ее волшебную улыбку, запах ее волос... И когда он увидел в прозрачной воде бассейна ее улыбающееся отражение, он решил, что бредит. Что это галлюцинация. Вдруг он почувствовал на своем плече чью-то руку. Он вздрогнул и начал медленно поворачиваться. Перед ним стояла Николь. Живая, улыбающаяся, в своем давешнем вечернем платье. - Не бойся, - мягко сказала она. Фили не верил в загробную жизнь, как впрочем и в привидения. Скептицизм и прагматичное отношение к миру передалась ему по наследству от отца. Он понял, что его просто-напросто жестоко разыграли. Волна багрового возмущения окатила его, он сжал кулаки и сглотнул сухой противный ком в горле. Видеть ее он больше не мог! Стоять под этими насмешливыми искорками черных глаз было не в его силах. Фили хотел ей сказать, что он думает по всему этому поводу, но сдержался. Он - мужчина! Хватит детских выходок! С этой мыслью Фили быстрым шагом направился к дому. - Пожалуйста, не убегай, Фили! - донеслось ему вслед. В ее голосе слышались мольба и раскаяние. Фили остановился. Она подошла и положила руку ему на плечо. Он не обернулся. - Прости, Фили, - сказала она виновато. Фили медленно повернулся в ее сторону. - Вы специально сделали так, будто вы умерли, - сказал он, с трудом сдерживая раздражение. - Чтобы я подумал, что убил вас. Зачем? Зачем вы это сделали? Ради денег? - Лестер меня заставил, - ответила она. Николь вспомнила, как час назад дожидалась Лестера в его не очень опрятной комнате. Услышав его неторопливые шаги по коридору, она спряталась в один из двух больших платяных шкафов. Она не особо-то пряталась и Лестер сразу услышал подозрительный шум в шкафу. Она держала руку поднятой, зажав в кулачке конец своего длинного шелкового шарфа, словно повешенная, и когда он открыл дверцу, заорала шутливо-издевательски: - А-а... Лестер вздрогнул. - Что ты здесь делаешь? - сурово спросил
он. - Почему ты не в гостинице? - Потому что мне тошно в этой отвратительной гостинице жить! - ответила Николь и это была чистая правда. - Но он тебя увидит. - А мне плевать! - заявила она, глядя в его наглые глаза. - Я даже хочу чтобы он меня увидел! - Да что с тобой? - вскрикнул Лестер. - Что происходит, Николь? - Может быть, муки совести? - Она села на диван. - Очень мило, - ухмыльнулся он. -