окончательно слетел с меня, как оберточный целлофан. Тесное, темное пространство палатки, освещенное только робкой луной сквозь не запахнутый полог, сразу же наполнилось тяжелым дыханием и стонами, хлюпаньем маминого влагалища и едким, терпким запахом человеческих выделений. Мама страстно постанывала, отец пыхтел, прижимаясь своим лобком к ее. Подробности в темноте мне были не видны, но само понимание, что родители занимаются любовью в моем присутствии, изрядно возбуждало. К тому же мамина оплывшая сися нежно касалась моего плеча. У меня встал. Я это почувствовал, когда головка чувствительно уперлась в натянутую ткань шорт. Но это почувствовала и мама. Не переставая ерзать и стонать под батей, она принялась тереться ступней о мой эрегированный, а руку, до этого безвольно протянутую вдоль тела, положила мне на грудь и стала пощипывать и теребить мои соски. Я хотел визжать от возбуждения, но боялся стрема, боялся отца.
Вместо этого я постарался сосредоточиться на внешних ощущениях. До боли в глазах вглядывался в место соединения отца и матери, вслушивался в хлюпанье маминой писи и шлепанье мокрых от пота тел, впитывал расширенными ноздрями потрясающий запах секса. Родители, как историки-реконструкторы, воссоздавали перед моими глазами процесс моего собственного зачатия.
Но эта история подходила к концу. Батя тихонько вскрикнул и, чуть приподнявшись над мамкой, бешено задвигал бедрами. Мама захныкала и стала биться ему на встречу, но отец вдруг замер и шумно задышал. По его напрягшемуся телу я понял, что он сейчас спускает прямо в маму. Как я, как я днем!
Я невольно поднял глаза и встретился взглядом с отцом.
- Так-так, подсматриваешь, пацан! – глаза его были бешеными от только что испытанного наслаждения, а голос низкий и скрипучий.
Я что-то проблеял в ответ – мой речевой аппарат был парализован от страха и стыда.
- Ну, Владик, ну перестань! – подала томный и капризный голос мама. Ее рука переместилась с моей груди на голову. Она осторожно гладила меня по волосам. – Мы не удержались и стали любиться, а ребенок-то при чем?
- А я его и не виню, - отец окончательно оторвался от мамки и встал на колени между ее раздвинутых ног. Его лицо стало строгим и серьезным, насколько это вообще было возможным в данной ситуации. – Одно ты должен знать, Жэка, подглядывают только дрочилы и прочие ебанько на всю голову.
- Ну, Владик, - опять заныла мама, - ну, что ты такое ребенку говоришь?
Отец на нее даже не взглянул.
- Поднимайся! – бросил он мне.
Я нехотя и со страхом подчинился, освободившись из-под ноги матери.
- Снимай портки
Руки у меня тряслись, но я сделал, как он велел. Батя меня никогда не порол, но все бывает впервые!
Отец взял меня за плечо и резко придвинул к себе. Посмотрел
вниз, помешав мне стыдливо прикрыться руками.
- Хороший мощный стояк! – похвалил он. Потом посмотрел мне прямо в глаза и спросил: Нравится мама? Как женщина?
Я лишь смущенно зарделся и пожал плечами.
- Ясно, нравится!.. Хочешь ее?
- Что ты такое говоришь, Владлен? Не шокируй сына! – с несколько деланным волнением сказала мама.
Я боялся смотреть на нее, боялся ее скомпрометировать, но… Мой вставший член прямо в эту минуту опирался на ее круглую коленку… какая уж тут компрометация?!
- Ну, хочешь? говори! – отец резко дернул меня за плечо.
Отцу врать нельзя, так он меня учил. Я удрученно кивнул.
- Я сегодня добрый, так что разрешаю! – улыбнулся отец.
Я был поражен до онемения! Не убьет нас с мамкой, а даст поебаться! Это чудо!
Отец взял меня за шиворот и резко пригнул мою голову к маминому паху.
Я почти уперся носом в разверстую мамину вульву. В нос ударил резкий сильный запах, от которого мутилось в голове. Даже цепкие пальцы отца на затылке перестали так болезненно ощущаться.
- Полижи ее! – услышал я батин голос. – Уважь самую родную пизду на свете.
Я как можно дальше высунул язык изо рта и провел его кончиком по маминому влагалищу снизу доверху. Мама застонала и дернула ляжкой, чувствительно проехавшись ею по моей обнажившейся головке. Я стал лизать сильнее, сглатывая мамины соки, и не обходя вниманием малые губки и клитор. Ее теплая мягкая плоть сводила с ума, я стал проникать языком все глубже в ее горячую щелку. Мама стонала и подавалась мне на встречу.
- Так-так, лижи ее, - прерывистым голосом приговаривал отец. – Отсюда ты на свет появился.

Рейтинг: (+485 | -431)